|
Фольклорные
сказки:
народности
темы
жанры
Легенды и предания
Литературные
сказки
Озорные сказки
Умные статьи
Собиратели сказок
Сказители
Невероятные
новости
Любимые ссылки
Домой
ЗиМнЯя
сКаЗкА
Вопрос дня
Форум
на fairypot
Книга предложений
Обменяемся ссылками
| |
Степан Писахов
Из болота выстрелился
Непонятные слова - здесь
Пошел я на охоту.
Пошел на новы места. У нас нехоженых мест непочатый край, за болотами, за топями
нетоптаного места по ею пору много живет.
Охота дело заманчиво: и манит, и зовет, и ведет Стал .уставать, перестал шагать
остановился и заоседал на месте.
Оглянулся, а я в трясину вперся. Стих, чтобы далеко не угрузнуть. Выташшил
телефонную трубку да к приятелю медведю позвонил:
– Мишенька, выручай!
Медведь на ответ время тратить не стал, к краю трясины прибежал, головой
повертел и лапу вытянул. Дело понятно: велит веревку на лапу накинуть, он тогда
выташшит.
Веревка у меня завсегда с собой. Петлю сделал, размахнулся и накинул на медвежу
лапу.
Я веревкой размахнулся, пошевелился и глубже в болото провалился. Медведь тянет,
тянет, а меня и с места стронуть не может.
Решил я выстрелиться из болотной трясины. Ружье у меня было не тако, как у всех,
а особенно, вытяжно. Еже ли по деревне иду или дома держу, то ствол как и у всех
такой же длины, а в нужну минуту его тянуть можно. Я вытянул ствол на весь запас
– сажени две с аршином да приклад аршин пять.
Зарядил, а дуло сверху крепко заткнул, чтобы пуля одна не улетела, чтобы меня в
болоте тонуть не оставила. Выпалил.
К-а-а-к дернуло! Меня из болота выстрелило! Да не одного, а вместях с медведем.
Я медведя отвязать позабыл. Один конец веревки петлей на медведевой лапе, а
другой круг меня охвачен.
Взвились мы с приятелем мишенькой стрельным лётом. А гуси, утки крылами хлешшут,
а дела не понимают и не сторонятся. Я стрельно лечу, значит, куда хочу, туда и
целю, туда ружьем и правлю. И без промаху. Я в гусей, я в уток и на длинно ружье
наловил, нацепил ровно сто, от руки до конца ствола вся сотня уместилась.
Ружье отяготело, пуля лететь устала. В город упали. пуля в ружье, птицы на
ружье, я на прикладе и медведь на веревке добавочным грузом. Угодили к самой
транвайной остановке.
В пуле лету еще много, она себя в ружье подбрасыват. Ружье подскакиват. Птицы
гогочут, крылами хлопают Медведь поуркиват, себя проверят: все ли места живы?
У городских жителей в старо время ум был отбит, они боялись всего, чего не
понимали:
– Ах,– кричат,– какой страх! Тут, наверно, нечиста сила дела делат!
Кабы ум был – глаз бы руками не захлапывали и поняли бы, в чем дело обстоит.
Разбежались чины и чиновники. Попов из скрытных мест выташшили, велели нечисту
силу прогонить.
Попы завопили, кадилами замахали. У попов от страху ноги гнутся, глотки
перехватило. Поповско вопенье до медведя и до птиц дошло. А кадильного маханья
медведь не стерпел да тако запел, что от попов след простыл, один дух тяжелый
остался. "Ну, думаю, пора домой, а то оглядятся – всю охоту отберут,
медведя-приятеля изобидят, меня оштрафовать могут – дико дело не хитро".
Вагон транвайной подошел. Народ увидел медведя да кучу птиц, крылами на ружье
машущих, с криком во все стороны и без оглядки разбежались. Вагон – не лошадь,
медведя не боится, на колесах спо коен, окнами не косится.
Мы – медведь, птицы, я – в вагон сели. Я колокольчиком забрякал, медведь песню
закрякал. Поехали. Остановок не признавам, домой торопимся. Полицейски от страху
в будки спрятались, а чиновники в бумаги зарылись, как настояшши канцелярски
крысы.
Были в городу охотники, веселый народ. Они страхов многих не принимали и на этот
раз глаза не прятали, медведя в вагоне углядели и засобирались на охоту
Торопились за медведем, пока далеко не уехал. Хоша охотники без страху, а для
пущей храбрости взяли с собой водки по четвертной на рыло да пива по две дюжины
добавочно. В вагон засели, пробки вытряхнули и принялись всяк за свой запас. Из
горлышков в горла забулькало звонче транвайного колокольчика!
Охотничий вагон к кажному кабаку приворачивал – так уж приучен, у каждого
трахтира остановку делал. Мы с медведем катили прямиком и до места много раньше
доехали. Транвай до нашей деревни не до краю доходит. Остановка верстов за
шесть.
Выгрузились из вагона. Я птиц кучей склад, медведя сторожем оставил. Сам пошел
за подводой. Пока это я ходил, Карьку запрягал да к месту воротился, а тут ново
происшествие. Приехали охотники. Языками лыка не вяжут, ногами мыслете пишут,
руками буди мельничныма размахами машут. Ружья наставили и палят во все стороны.
Кабы небо было пониже – все бы продырявили. Устали охотники, на землю кто сел,
кто пал. Подняться не могут. У охотников ноги от рук отбились!
Увидал медведь, что народ не обидной, а только себя перегрузили – стал охотников
в охапку, в обнимку брать, как малых робят, и в вагон укладывать. Уложит, руки,
ноги поправит, ружье рядом приладит и кажному в руки гуся либо утку положит. А
которой охотник потолще, того по пузу погладит, как бы говорит:
– Ишь ты, не медведь, а тоже!
У меня птиц еще полсотни осталось – мне хватит. Медведя до лесу подвез, ему лапу
потряс за хорошу канпанью. Охотники обратно ехали-тряслись, в память пришли. И
стали рассказывать, как их медведь обиходил да приголубливал, да как по птице на
брата дал. Попы не стерпели, сердито запели:
– Это все сила нечиста наделала. Гусей и уток не ешьте, а нам отдайте! Мы
покадим, тогда сами съедим!
Охотникам поповски страхи лишни были:
– Мы той нечистой силы бережемся, котора криком пугат да птицу отымат!
Писахов С. Х. Ледяна колокольня: Сказки и очерки/Сост. Л.
Ю. Шульман.-
М.: Сов. Россия, 1992.- 320 с.- (Живое русское слово).
|
