Ночная птица

Давно это было. Кочевал по свету цыганский табор, и когда встречался с другим табором, то часто между цыганами стычки происходили. А все из-за вожака. Как он скажет, так и будет. Случалось, убивали цыгане друг друга ни за что ни про что. Вражда возникала между таборами.
И был в этом таборе один цыган. Не мог он на все это смотреть равнодушно и однажды решил прекратить вражду. Пошел он к вожаку табора и сказал:
– Зачем братьев убиваем? Неужели мирно жить не можем?
– У каждого табора своя дорога, все должны по своей дороге ехать, и нельзя дорогам пересекаться, иначе несчастье будет,– ответил ему вожак.
– Почему ты так думаешь, баро´? – спросил цыган у вожака, но тот ничего ему не ответил. Убежал тогда цыган из табора, пошел к другим цыганам.
– Чей ты, мо´рэ, какого племени? – принялись расспрашивать его в другом таборе.
– Так и так, так и так,– рассказал он о себе,– хочу узнать я, откуда у нас вражда идет, почему мы братьев убиваем.
Не стали отвечать ему цыгане. Ненавидели они племя злого вожака. Много слез пролили они из-за этого племени. Но не тронули они чудака-цыгана, только выгнали его из табора.
Много еще таборов обошел цыган, но везде его но слушали, нигде не мог он сыскать ответа, отовсюду изгоняли его. Тогда зажил этот цыган один в лесу, а когда умер, превратилась его душа в черную ночную птицу.
Добрым он был смолоду, а как в лесу одиноко зажил, опустела его душа, жестокой стала, злобой наполнилась. Начал он после смерти мстить. Крикнет птица ночная, и тотчас умирает кто-то...
А табор злого вожака продолжал кочевать по свету. И случилось так, что попал он в темный лес, туда, где умер цыган, много лет назад покинувший этот табор, чья душа после смерти превратилась в ночную птицу.
Разожгли костры цыгане, а на душе неспокойно, словно предчувствие томит какое-то. Никто не поет, никто не пляшет. Тихо сидят. И вдруг, когда огонь уже стал понемногу угасать, над лесом словно бы плач раздался. И тень скользнула над деревьями. А голос у этой тени жалобный, как у ребенка. Вздрогнули все и давай огонь раздувать да сучья подкладывать, чтобы светлее было. Один только внук вожака засмеялся.
Я,– кричит, – поймаю птицу ночную и в табор принесу.
Бросился вожак за ним, хотел остановить, да куда там, быстрей коня помчался цыганенок. С той поры больше его никто не видел.
– Проклятое место, братья, седлайте коней, скорей едем отсюда,– приказал вожак, и табор тронулся в путь.
Но снова наступила ночь, и снова закричала ночная птица, и снова скользнула ее тень над табором, унося сына вожака. Наутро сел вожак на камень и, обхватив голову руками, сидел так до самого вечера. А когда надвинулась ночь и закричала ночная птица, встал вожак и сказал:
– Простите меня, сын и внук мои, что из-за меня смерть приняли. Не за вами, а за мной прилетала ночная птица.
Сказал так вожак, шагнул в лес и пропал.
А с той поры словно проклятие с племени спало. Перестала прилетать ночная птица, цыгане пропадать перестали.

fairypot.narod.ru

fairypot@yandex.ru

Сайт создан в системе uCoz