Фольклорные сказки:

   народности

   темы

   жанры  

Легенды и предания

Литературные сказки

Озорные сказки  

Умные статьи

Собиратели  сказок

Сказители

Колонка

редактора

Невероятные новости

Любимые ссылки

Домой

 

ЗиМнЯя сКаЗкА 

 

Вопрос дня

 

Форум

на fairypot

Книга предложений

Обменяемся ссылками

ЭКОЛОГИЧНЫЕ ОКНА: остекление из пластика и алюминия

Яндекс цитирования

Рейтинг@Mail.ru 

 

 

 

 

 

 

День рождения колдуна
 

Алексей Нелькин

 

Надо сказать… Потому что бывают такие обстоятельства и положения, когда говорить не надо, а лучше промолчать, но в нашем случае молчать – значит предать забвению самую правдивую и поучительную историю из всех, что случились в последний день последнего года второго тысячелетия от Рождества Христова. Так вот, надо сказать, что колдун, которого звали Ворчун, – и иначе его не называл никто последние триста-триста пятьдесят лет – имел прескверный характер. Впрочем, среди колдунов скверный характер дело скорее обыкновенное, чем исключительное. Может быть потому, что, прожив несколько человеческих жизней подряд, колдуны так пресыщаются земной суетой, тщетой и тщеславием, что единственным отдохновением для них становятся маленькие невинные гадости на каждый день, на которые они удивительные искусники. Например, один мой знакомый, имени которого я по понятным причинам называть не буду, всю жизнь мечтал пожать руку английской королеве. Ну, бывает же, что какая-нибудь непонятная и ни с чем не сообразная мечта вдруг втемяшится в голову серьёзного и, можно даже сказать, совершенно солидного человека. А знакомый мой был человеком солидным и очень серьезным. Поэтому он и решил, что уж кого-кого, а его-то мечта должна в конце концов непременно осуществиться. И в один прекрасный день он собрал чемоданы и уехал в Лондон, потому что нет на земле лучше места, чтобы повстречаться с английской королевой. И, представьте, сумел как-то пробраться в английский парламент в день, когда королева выступала там с ежегодным посланием, и все министры и депутаты слушали её, очарованные безвластным величием. А когда королева торжественно покидала зал заседаний, к ней неизвестно откуда, точно из-под земли, подскочил мой знакомый. Никто и опомниться не успел, как он схватил маленькую сухую ручку королевы в свои потные от волнения ручищи и затряс её, раскрасневшись от восторга и влюблённо пожирая глазами перепугавшуюся не на шутку пожилую женщину. Переполох в окружении королевы произошёл страшный. Приятеля моего, видимо, первым делом приняли за террориста или маньяка. Увы, людям свойственно предполагать дурное раньше, чем хорошее, и злодейство нам понятнее, чем добродетель. Мы и в бога-то своего поверили тогда только, когда его распяли. Так и вертелось на языке «потому что распяли», но нарочно жестокие слова никогда не бывают справедливыми, даже когда они выглядят чистой правдой. И тем более не стоит злоупотреблять этими словами в нашей исключительно искренней сказке.

Итак, мой знакомый чуть было не стал скорой жертвой человеческих предрассудков, но, то ли судьба его хранила, то ли окружение королевы в первое мгновение растерялось от неожиданности. Как бы там ни было, во второе мгновение вдруг само собой стало ясно, что страстный человек, неистово и бережно сжимающий королевскую ручку, никакой не террорист и что её величеству ничего не угрожает. Вздох облегчения пронёсся по коридорам Вестминстерского аббатства.

– Why are you, sir? – королева снисходительно улыбнулась и осторожно попыталась высвободиться из лап моего сконфуженного и счастливого приятеля. И вот тут случился самый ужасный скандал, какого британский королевский двор не знал со времён принцессы Дианы. Их руки склеились. Королева лишилась чувств, а мой знакомый потеряно склонился над её телом, тщётно пытаясь разомкнуть ладони. Он готов был сквозь землю провалиться. Но земля не разверзалась, и он чувствовал на себе десятки возмущённых, негодующих, осуждающих взглядов. Министры подхватили королеву, охрана схватила моего знакомого. От резкого движения, которым несчастного любителя королевских рукопожатий хотели оторвать от её величества, тело её величества дёрнулось, и министры, как горох из рваного пакета посыпались на пол. Дело приняло дурной оборот. Почувствовав угрозу национальным интересам, в происходящее вмешался премьер-министр. Он приказал выставить оцепление вокруг парламента, чтобы пресечь всякие попытки проникновения в здание и выхода из него. Королеву и моего знакомого спрятали в ближайшей комнате, выгнав оттуда нескольких парламентских чиновников, и срочно вызвали врача. Когда пришёл врач и осмотрел пострадавших, он только головой покачал: их ладони срослись, как срастаются от тесного соседства в лесу стволы деревьев.

– Медицина не знает подобных случаев, – доктор озадаченно посмотрел на премьер-министра.

– Что можно сделать? – с напряжением в голосе спросил премьер-министр.

– Лучше всего, конечно, было бы поместить их в больницу. Возможно, понадобится операция.

Перед мысленным взором премьер-министра промелькнули заголовки газет, лица телевизионных ведущих, толпы зевак перед входом в больницу, микрофоны, камеры, корреспонденты:

– Исключено!

– Но, послушайте, необходимо сделать снимки: мы же не знаем, срослись только кожные покровы или ещё и сосуды, и нервные окончания. Возможно, понадобятся дополнительные анализы. Случай слишком нетривиальный.

– Скажите, доктор, – премьер-министр заговорил как-то особенно мед-ленно и задумчиво, – а нельзя ли его вот руки отрезать здесь, а все исследования и дополнительную операцию сделать потом? Чтобы не везти их в больницу вместе. А, доктор?

Мой знакомый не понимал по-английски. Теперь всё, происходившее с ним последние дни, казалось ему дурным сном, который вот-вот должен развеяться. Крики, растерянные лица незнакомых и враждебных людей вокруг приводили его в уныние, поэтому, когда важный человек, появившийся в комнате, заговорил вдруг спокойно и твёрдо, а все прочие замерли, слушая его, мой знакомый испытал неподдельное облегчение. «Слава богу! Всё решилось. Мне помогут. Скоро всё закончится», – подумал он и благодарно улыбнулся премьеру.

На счастье пришла в себя королева. Её глубоко возмутил цинизм политика. С негодованием она отвергла самую мысль о том, что человеку, без его на то согласия, может быть отрезана рука или любой другой орган. После коротких, но бурных препирательств, премьер уступил, и было принято решение провести операцию здесь же, в этой случайной комнате. Срочно вызвали бригаду хирургов, установили необходимое оборудование, заставили врачей и технический персонал подписать документ о неразглашении, и приступили к операции. И вот, в тот самый момент, когда скальпель хирурга должен был коснуться кожи её величества, сросшиеся руки чудесным образом сами собой разъединились.

Конечно, вы догадываетесь, как ликовали и потешались три сморщенных старичка в номере скромного отеля, затерянного в снегах Гренландии. Всё, происходившее в далёком Лондоне, отражалось на поверхности воды в волшебном блюде, стоявшем на столе. Вода Гренландии чистая-чистая, поэтому изображение получалось ярким и отчётливым, куда там до него даже современным телевизорам! И старички веселились, как дети, которым удалась их озорная проделка.

Ну что ещё сказать в добавление. Историю, приключившуюся с английской королевой, удалось скрыть от журналистов, никто и по сей день не знает, что произошло тогда в Вестминстерском аббатстве. Моего знакомого в двадцать четыре часа выдворили из Англии. По возвращении в Москву он заперся в своей квартире и долго не выходил из неё, а когда вышел, знакомые и друзья его не узнали. Да, чуть не забыл: здороваясь, он больше никому не подаёт руки и смотрит при этом виновато и грустно.

Однако мы порядочно отклонились от истории, которую собирались рассказать, и теперь нам предстоит вернуться к ней, а возвращаться к началу истории бывает также трудно, как бывает трудно возвращаться к бывшим друзьям, к бывшим любимым. Никогда не знаешь, чем это закончится.

Ну вот, мы опять отвлеклись. К слову сказать, одна девочка никогда не делала уроков именно потому, что, как только садилась их делать, тотчас же и отвлекалась. Бывало, сядет за стол, откроет тетрадку, учебник, только приготовится писать, как муха опустится на книжку, сложит аккуратно крылышки за спиной, потрёт сначала передние лапки, потом задние, потом средние, потом голову покрутит, проверит: плотно ли голова на месте сидит – и забегает по столу озабоченно. Девочка станет за мухой смотреть. Увидит облако в окне или пятно на рукаве – снова мечтает. Засунет палец в нос и думает. Так и вечер пройдёт. Глядь, уже спать пора. Дожила девочка до глубокой старости, а как дожила – не заметила. У неё уж и внуки, и внучки появились. Другие бабушки в её возрасте внукам и внучкам без конца истории о своей жизни рассказывают, а нашей бабушке и рассказать нечего: ничего, кроме мух, жирных пятен и рекламных роликов она и не припомнит. Так вот, чтобы нам было о чём вспомнить, когда сказка наша подойдёт к концу, вернёмся всё-таки к герою, с которого всё начиналось.

Как-то хмурым и очень непогожим вечером колдун Ворчун сказал сам себе: «Прожил я долгую жизнь, всякое повидал и где только не был: поднимался на самую высокую гору и опускался в самую глубокую впадину, побирался вместе с нищими и сорил деньгами с самыми богатыми богачами. Знаю цену и чёрствой корке чёрного хлеба, и прекраснейшему бриллианту мира, потому что и то, и другое лежало у меня на ладони, и взвесил я их в сердце своём. Видел, как рождаются люди и умирают, как возвышаются государства и как проходит слава их. Видел честность и подлость, верность и предательство, видел, как ликует глупость и скорбит мудрость, видел человека, который съел свой автомобиль, и машину, которая сама сочиняет музыку. Но так за всю мою жизнь и не увидел я ничего по-настоящему чудесного». Расстроился Ворчун, пригорюнился и решил сгоряча, что не будет он праздновать своего дня рождения до тех пор, пока не поднесут ему в подарок собратья колдуны вещи действительно редкостной: чтобы была она самой простой и самой сложной, самой большой и самой малой, самой необходимой и самой бесполезной, самой обыкновенной и самой удивительной. Сказал так Ворчун, заперся в доме, носу на улицу не показывает, слова не говорит. Всем своим видом даёт понять, что решения не изменит. Тут между колдунами поднялся переполох. Скандал вышел нешуточный. Дело в том, что день рождения – это для колдунов главный праздник. Чтобы отпраздновать день рождения друг друга, собираются все колдуны Земли вместе на вершине горы или на крыше небоскрёба, рассказывают друг дружке о своих проделках всякие истории, какие с ними случались, веселятся и придумывают новые проказы. Обычай этот до наших дней дошёл с незапамятных времён, с тех времён, когда появились на нашей планете колдуны, а когда это было, не знают даже самые древние летописи. И с тех пор обычай этот ни разу никем не нарушался. Собрались колдуны на общий совет, ведьм позвали. Думают, как быть. Долго советовались, спорили. Кто-то предлагает райскую птицу Ворчуну подарить, кто-то – часы-компьютер, кто-то – волшебную палочку, кто-то – орхидею невиданную. Всё – вещи бесспорно замечательные, редкие, но то не достаточно простые, то недостаточно сложные. Да и можно разве колдуна компьютером или волшебной палочкой удивить, или даже цветком фантастическим. Чувствуют колдуны – плохо дело, ничего придумать не могут. И от ведьм толку нет, одно лишь безобразие затевается. И вот, когда уж совсем отчаялись колдуны и с горем неутешным подумывать стали, что прервётся великая традиция колдуньего племени, а там, как знать, может быть, и существованию колдунов на земле придёт конец, в этот унылый момент поднялся со своего места колдун Хитрун и говорит: «Не печальтесь, братья. Будет Ворчуну такой подарок, который он отвергнуть не сможет. Идите и объявите ему, чтобы собирал гостей».

Итак, к вечеру тридцать перового декабря в гостиницу «Ослиные уши» на вершине Лысой Горы начали съезжаться гости. Ворчун встречал их в холле, принимал положенные поздравления и подарки, вежливо раскланивался с дарителями. На подарки Ворчун почти не глядел, так только, мельком, чтобы не обидеть гостя. Время шло. Подарков накопилась целая куча. Почти все колдуны уже были в сборе, а Хитрун не появлялся. Ворчун всё чаще сжимал руки за спиной, покачиваясь на каблуках, что было у него верным признаком возраставшего нетерпения, и, ничуть не стесняясь окружающих, бормотал лихие слова. Гости тоже заволновались. Кто-то пустил по залу слух, что никакого удивительного подарка не будет, а всё это обычные колдовские проделки. Атмосфера потихоньку накалялась. Маловерные торопились осудить Хитруна: шутка ли, подвести всех и обмануть такого глубокоуважаемого и почтенного колдуна как Ворчун в его собственный день рождения! Но в тот момент, когда страсти вскипели и готовы были вырваться наружу, к гостинице подъехала машина. Из машины выбрался, держа перед собою маленькую, красиво упакованную коробочку, довольный Хитрун.

С порога Хитрун победоносно окинул взглядом бесцельно толкавшихся в холле колдунов и прямиком направился к Ворчуну по красной ковровой дорожке.

– О, досточтимый собрат! – воскликнул Хитрун. – Я безмерно счастлив приветствовать тебя в столь торжественный и радостный день. За эти годы ты снискал среди нас, колдунов, славу великого кудесника и мастера своего дела. Все мы отдаём должное твоим исключительным личным качествам: добродушию, терпению и весёлости – так необходимым при нашем долголетии. Все мы без исключения привыкли восторгаться твоими шутками и проделками, всегда неожиданными и восхитительно дерзкими. И поэтому с особенным удовольствием я вручаю тебе сегодня от нашего племени избранных и посвящённых этот маленький и скромный подарок, который, как мы надеемся, утолит твоё великое тщеславие и безрассудную жажду чудесного.

При последних словах Хитрун ловким движением развязал алую лен-точку, которой была перевязана коробочка, и раскрыл её. Лёгкий стон нетерпения разнёсся по залу, и гости тесным кольцом сомкнулись вокруг Хитруна с Ворчуном. В лучах электрического света блеснуло хрустальное блюдечко, накрытое сферической крышечкой. Ворчун с нетерпеливым любопытством принял подарок и поспешил поднять крышечку. Гости, которые не могли видеть, что находится в хрустальной вещице, не отрываясь, следили за выражением лица Ворчуна. Ворчун нахмурился, колючие и злые огоньки заиграли в его глазах, но почти тут же злые огоньки превратились в искры веселья, и старый колдун не смог сдержать широкой и удовлетворённой улыбки. Капля воды лежала на дне блюдечка и сияла лучами, отражёнными кружевом хрустальных граней.

– Капля воды! – сказал Ворчун. – Капля воды, – и поднял подарок над головой. – Я принимаю подарок. Благодарю вас за урок, многоуважаемый Хитрун, благодарю вас, гости дорогие. И милости прошу – к столу. Угощение ждёт вас.

Колдуны зааплодировали и, оживлённо переговариваясь, перешли в соседний зал, где были накрыты столы.

Праздник получился на славу. Даже колдунам не часто удаются такие праздники. Гости шутили и веселились, как дети, много говорили и много слушали, показывали разные безобидные фокусы и танцевали до упаду. Под конец, глубоко за полночь, не выдержали и пустились в пляс такие древние волшебники, что не только сосчитать, но и вообразить их лет нельзя. И, конечно, главным героем праздника был Хитрун. Каждый из гостей с удовольствием рассказывал и пересказывал историю о подарке Хитруна, ни мало не смущаясь тем, что она была одинаково известна и рассказчику, и слушателям. Подлинное событие при этом, как водится, обрастало массой самых не-вероятных подробностей. Так что, если вам ещё от кого-нибудь доведётся услышать о том, как колдун колдуну подарил на день рождение каплю воды, и эта история будет отличаться от нашей, – не удивляйтесь и помните: наша история и есть самая достоверная.
 

 

© Руфина Белкина

fairypot.narod.ru

fairypot@yandex.ru

 

Сайт создан в системе uCoz